Испытание НАБУ. Готов ли Зеленский открыть второй фронт против коррупции?
Такое мнение выразила Инна Ведерникова в сегодняшней статье для «Зеркала недели».
Потому что после победы в войне с Россией нашему государству предстоит еще одна не менее тяжелая битва — с самим собой. И ее новые вводные в антикоррупционном блоке закладываются прямо сейчас.
При чем тут ОАСК и зачем один из кандидатов на место Сытника отнес туда иск? Только ли по причине войны Кабмин держит конкурс на директора НАБУ в замороженном состоянии? Выстоит ли коллектив НАБУ при интервенции «чужого» и почему для работы антикоррупционного блока так важен будущий руководитель САП?
Ответы, а также интервью с детективом НАБУ, который рассказывает о том, чего антикоррупционный блок ждет от власти, чтобы помочь ей не проиграть страну коррупции, — в тексте.
Факт вопиющего нарушения Кабмином Шмыгаля закона о НАБУ можно было бы пропустить мимо ушей. Однако, по утверждению нашего источника в Кабмине, у Банковой все еще остаются варианты нейтрализации Углавы как правой руки давно неугодного Сытника.
Итак, после решения об увольнении Сытника Кабмин так же незаконно мог вынести на голосование вопрос о назначении и.о. первого зама Гизо Углавы и… не набрать необходимого количества голосов. На этот случай у Банковой был и есть свой кандидат на роль исполняющего обязанности. Был, потому что Углава уже и.о., а есть, потому что Углава является гражданином Украины только с 2015 года, что может стать поводом к его смещению с должности.
Здесь стоит напомнить, что Углава стал госчиновником в том же 2015-м, когда был принят новый закон о госслужбе. «Хотя в то время он еще не вышел из грузинского гражданства, а значит, работал незаконно», — писали медиа в 2017 году, когда иностранных реформаторов пытался выбить из власти Порошенко.
У наших собеседников из правительства сразу же всплывают оправдательные версии, что дело сейчас совсем не в Углаве, а в том, что, мол, Сытник «мог отказаться уйти, и Кабмин таким образом просто подстраховался». Но эту версию в связи с ее полной надуманностью сразу отбросим. А вот кейс гражданства Углавы все-таки оставим. Как и факт наличия в ОАСК иска бывшего зама Сытника Анатолия Новака о якобы незаконном увольнении его с поста заместителя директора НАБУ. Новак предусмотрительно обратился за помощью к команде Вовка еще в феврале 2022 года.
Здесь важно понимать две детали. Как утверждает наш источник в НАБУ, Новак имел отношение к громкой истории с обвинением Сытника в коррупции. Это была одна из многочисленных провалившихся попыток Банковой сместить последнего с поста. Как вы помните, Сытник был внесен в реестр коррупционеров из-за нарушения установленных законом ограничений о получении подарков. Сытник активно оспаривал этот факт в судах, вследствие чего смещен с поста и обижен был именно Новак. Но это уже частности. Ключевое — ОАСК, куда и пошел с иском возможный ставленник Банковой.
Прошел год после указа президента Зеленского о ликвидации ОАСК. Столько же в профильном комитете лежит соответствующий законопроект. Более того, выглядят нонсенсом нестыковки в последних заявлениях замглавы ОПУ Андрея Смирнова и председателя Верховного суда Всеволода Князева. В то время как первый утверждает, что ОАСК надежно заблокирован, второй в интервью ZN.UA подчеркнул, что ОАСК принимает иски и выносит решения.
ZN.UA уже обратилось к главе профильного парламентского комитета Андрею Костину с просьбой рассудить и прояснить эту патовую для воюющего государства и его судебной системы ситуацию. И пока Костин молчит, мы можем предположить, что если ОАСК таки удовлетворит иск Новака, то и сценарий смещения Углавы может получить свое логическое продолжение.
Тем более что репутация у правительства в этом кейсе уже сильно подмочена.
Конкурс и управляемая рука Кабмина
В законе о НАБУ четко описан механизм ключевой кадровой ротации Бюро на условиях конкурса. Кабмин тянул до последнего. И только 14 февраля состоялось заседание правительства, на котором единым списком должен был быть утвержден состав конкурсной комиссии по избранию директора НАБУ. Речь шла о назначении шести человек: трех от Кабмина и трех от международных партнеров. Однако по итогам закрытого заседания вместо шести членов комиссии были утверждены только пять. Международный эксперт Драго Кос оказался за бортом. Мотивация? Присутствие эксперта в комиссии на конкурс главы САП, которому, опять-таки незаконно, было выдвинуто условие — покинуть конкурсную комиссию САП.
И здесь дело не только в том, что из и без того позорного конкурса на главу САП таким образом хотят вывести ключевого публичного международного эксперта, который делает достаточно радикальные заявления, оценивая действия Офиса гепрокурора и власти. А еще и в том, что вследствие халатности/намеренных действий правительства конкурс на директора НАБУ не только заморожен, но даже в случае его возобновления Кабмин создал основания для оспаривания его результатов в суде. Речь как раз о сорванных сроках, проголосованном неполном списке членов комиссии и не обоснованном законом условии, выдвинутом в отношении Драго Коса.
Можно предположить, что кто-то из читающих этот текст прямо сейчас запустит в меня камнем, сказав, что, делая подобные предположения, автор наводит тень на плетень или того хуже — подрывает государственные устои во время войны. Однако сразу ловите ответный — САП (ключевой институт в антикоррупционном блоке) два года без главы. Конкурс еще до начала войны был подвешен даже после очевидной победы в нем кандидата — детектива НАБУ Александра Клименко. И это при том, что власть и лично Зеленский официально заверяли западных партнеров в скорейшем разблокировании этого института и прозрачной ротации директора НАБУ. И при том, что не сильно веривший нам на тот момент Запад приостановил транш МВФ, — до выполнения Украиной условий по антикоррупционному блоку.
Ребята, война перетасовала колоду. Но не выкинула из нее карты
Отсылка к САП отнюдь не случайна. Потому как только в связке САП и НАБУ антикоррупционный блок может заработать на полную мощность. И только он может дать ключевой аргумент о действенной в Украине демократии для выполнения предъявленных условий вступления в Евросоюз по сокращенной процедуре. Ибо на любое требование должно быть моральное право. Требовать оружие у Запада для самостоятельно отражающей российскую агрессию Украины — логично и правильно. Требовать вступления в ЕС и сохранять старые коррупционные схемы и подходы — стыдно.
На институциональных весах с САП
Очевидно, что за происходящим с НАБУ следят не только журналисты и западные партнеры, но и люди, находящиеся внутри системы. Как судьи ловят позорные сигналы по ОАСК, как правоохранители наблюдают за манипуляциями власти в антикоррупционном блоке (а он, по задумке, должен был быть стартовой площадкой для переформатирования всей правоохранительной системы), так и детективы НАБУ дают свои оценки.
Разговор с одним из руководителей среднего звена Бюро состоялся за два дня до войны, когда я собиралась писать текст о конкурсных нарушениях Кабмина. Сейчас есть повод привести доводы моего собеседника целиком. Офицер, естественно, не захотел огласки своей персоны, однако его рассказ очень наглядно демонстрирует, чем дышит и чего ждет коллектив НАБУ в ближайшей и отдаленной перспективе.
— Что будет, если власти все-таки удастся (через конкурс или и.о.) посадить в кресло лояльного руководителя НАБУ?
—У гипотетического подконтрольного директора или и.о. будет нелегкая задача: ему придется ломать не столько управленческую вертикаль, сколько идеологию ведомства. Где ключевая фигура — не директор, а детектив. Институция изначально строилась от детектива, а не от руководителя. Безусловно, руководитель влияет на ситуацию в НАБУ, но только в рамках законодательства. При этом ни директор, ни его замы не имеют непосредственного отношения к расследованиям. Локомотив, которым они управляют, едет по рельсам, но кто и что делает в его вагонах — дело исключительно детективов. Такая конструкция. И наш коллектив настроен по-боевому.
— Какие сигналы могут это подтвердить? Публичные заявления, саботаж, в случае если вам будут непрозрачно внедрять чужого.
— Может быть и саботаж сомнительных команд, и документирование незаконных указаний руководителей с публичной оглаской. Самый крайний вариант — все собрались и уволились в знак протеста. Но это уже в случае критической ситуации и давления.
— Люди готовы к такому развитию событий?
— Надо понимать, что НАБУ не было готовой институцией, где новые руководители собрали несколько человек и вдруг стали их ломать, требуя перестать брать взятки. Это вообще было не так. НАБУ создавалось с нуля. На стадии создания структуры, в рамках первых максимально публичных и объективных конкурсов, были набраны очень мотивированные детективы. Люди, которые реально хотели поменять ситуацию в стране и подходы к работе правоохранительной системы. Что в большей степени нам удалось.
Поэтому нам нужен компетентный независимый руководитель. Если это будет кто-то из внутренних кандидатов, то он изначально будет пользоваться доверием коллектива. Мы вместе многое прошли и меньше вероятности, что он будет предателем. Новому придется приложить усилия для того, чтобы завоевать доверие коллектива.
— А если конкурс все-таки подвесят на неопределенное время?
— Я думаю, что время как раз определено. С учетом действий Кабмина очевидно, что в случае победы в конкурсе не своего кандидата власть может формально оспорить результаты в суде. Но моя интуиция говорит о другом. Банковая попытается выровнять во времени два конкурса — на главу САП и НАБУ. Причем САП для контроля деятельности НАБУ со стороны власти важнее. Не удивительно, что при законодательном планировании нынешнего конкурса НАБУ преимущество отдали международникам: они при равенстве голосов в комиссии получают перевес.
Похоже, власть идет тем путем, когда она может отдать руководство НАБУ независимому кандидату, оставив под собой САП. Но для этого им нужен полностью подконтрольный руководитель САП. Потенциальный победитель детектив Клименко на эту роль точно не подходит. Как и второй претендент из генпрокуратуры, который слаб профессионально и не имеет серьезного опыта руководящей работы.
Поэтому такое рвение и такое игнорирование репутационных потерь даже на международной арене. Похоже, выбор сделан — сорвать конкурс САП и перезапустить его параллельно с НАБУ. На паритете — мол, в НАБУ назначайте демократически, кого хотите, а в САП любыми средствами будут продавливать своего. (— И.В.).
—Какой процент вашей работы зависит от САП?
—На 90%. Практически ни одно процессуальное решение (например согласование ходатайств на проведение технических мероприятий или обысков), без одобрения САП не может быть реализовано. Сейчас большинство функций главы САП исполняет генпрокурор. И здесь есть существенные сложности. Группа прокуроров/процессуальных руководителей создается генпрокурором и вносится в ЕРДР с ее флешки. А мы создаем следственную группу и согласовываем негласные/гласные следственные действия. На этом этапе генпрокуратуре становится известна фабула нашего расследования, и все наши дальнейшие действия становятся прозрачны. До начала войны были моменты, когда по некоторым категориям дел, которые регистрирует исключительно генпрокуратура, складывалось впечатление, что фигуранты расследований осведомлены о его существовании.
— Как у вас относятся к Новаку?
— Он был назначен на должность заместителя без конкурсного отбора. Нельзя сказать, что он пользовался большим авторитетом среди детективов и даже большинства своих прямых подчиненных. Он не имел достаточного опыта руководящей работы и не был знаком со спецификой работы всех подразделений, которые курировал.
—Какая сейчас атмосфера внутри коллектива?
—Сначала мы верили, что с нас начнутся изменения во всей правоохранительной системе. Но потом стало понятно, что система воспринимает нас как враждебную силу. Семь лет назад мы ощущали себя ледоколом, но за нами никто так и не пошел. Кроме САП и ВАКС. ГБР в организационном плане вроде бы повторяет наш путь, но там такого эффекта, как у нас, не наступает. Так как все руководство формировали в ручном режиме, плюс конкурсы непубличные и непрозрачные — в итоге загрузились шлаком. Там есть достаточно компетентные специалисты, но много зависимых и коррумпированных. То же самое будет и с БЭП. Даже, думаю, еще хуже. Учитывая, что они ближе к финансовым потокам.
— А что будет с вами, если власти удастся провести в САП своего человека?
— Если в САП после конкурса придет подконтрольный Банковой человек, то будет ситуация, как была на старте с Холодницким: он пытался держать нас под контролем, мы старались убеждать, используя аргументы, настаивали, где-то хитрили, где-то договаривались. То есть это будет не слаженная работа, а противоборство. И это все при условии, что в НАБУ будет независимый и компетентный директор.
—А если в результате конкурса НАБУ получит не честного, но умного директора? Который не будет действовать нахрапом, а устроит ползучую интервенцию?
—Тогда будет сложнее выстоять, если постепенно и не нахрапом. Но все равно им придется менять управленческую вертикаль. А для завода своих людей надо будет взять контроль над внутренней конкурсной комиссией, что не так просто. Для этого нужно поменять большое количество руководителей. Как вариант, конечно, могут придумать переаттестацию всего состава.
— Сколько осталось людей от первого набора?
—80–90%
—Что бы ты изменил в самой модели НАБУ? С учетом уже приобретенного опыта.
— Зачем вы создали НАБУ и все структуру (САП, ВАКС), если не стало лучше? Нам часто задают этот правильный вопрос.
По законодательству в нашем государстве создана система борьбы с коррупцией. Однако реформа подразумевала активное участие в этой борьбе не только специально созданных антикоррупционных органов, но и всех органов государственной власти. И руководитель всего этого процесса — глава государства.
НАБУ — острый инструмент/скальпель для конкретных операций. В одной связке должны работать генпрокуратура, СБУ, ГБР, ВРУ… Не говоря уже о всей судебной системе. Если государство нацелено на это и власть проявит политическую волю, то результат один. Если нет, то НАБУ никогда не станет частью государственной системы противодействия коррупции, а будет пребывать с ней в противоборстве. До тех пор, пока коррупция будет продолжать оставаться способом существования всей административной с системы. И я, признаюсь, пока реалист.
Трудно сказать, как и где найти выход в условиях государства с глубоко укоренившейся политической коррупцией. И что вообще можно говорить, если, по некоторым данным, в законодательном органе страны основной источник финансирования не зарплата, а конверт. В такой ситуации сложно вести расследования. Любой сигнал в отношении депутата — и власть тут же становится стеной на его защиту, потому что он — носитель информации. Либо на стадии внесения производства в ЕРДР сразу идет слив. (— И.В.) К сожалению, у наших старых/новых элит до сих пор нет достаточного уровня правосознания и невосприятия коррупции. Многие из них считают это допустимым. Они привыкли решать вопросы. Наполнять партийную кассу.
Поэтому, если мы все-таки понимаем, что и дальше рассчитываем только на себя, нужна перестройка на марше. При формировании ведомства изначально присутствовала несоразмерность поставленных задач и выделенных человеческих ресурсов. Штат ограничен законом. Для того чтобы полноценно выполнять свои функции даже в таких условиях нужно гораздо больше людей. Из 700 штатных работников НАБУ примерно 300 — занимаются реальной следственной и оперативной работой. Нужно вырасти хотя бы до 1500 человек. Но опять-таки никто не хочет, чтобы это произошло. Осенью вопрос вносился в парламент, но его не поддержали, пояснив свою позицию нехваткой финансов у государства. А ведь даже при зависимом прокуроре САП проблемы коррупционеров с увеличением штата НАБУ росли бы в геометрической прогрессии. Что выразилось бы в позитивном финансовом результате для бюджета страны. На мой взгляд, здесь вопрос исключительно политического выбора действующей власти.
Что выберет президент Зеленский? Готов ли он открыть второй фронт против коррупции? Совпадет ли он с ожиданиями страны после войны? Как совпал с нашим желанием драться за свою свободу сейчас.
Кулеба исключает особый статус для Донбасса на условиях России
Читайте більше новин по темі:
