Достоевщина в Кремле: от «Игрока» к «Преступлению и наказанию»
Таким эпиграфом начинается статья научного сотрудника University College London Владимира Пастухова на «Эхо Москвы» о маневрах Путина вокруг Украины, передает издание «Хвиля».
Сон чудовища не лишен разума. Неочевидность логики в действиях Кремля не означает ее отсутствия. Другое дело, что эта логика может оказаться ошибочной и следование ей может привести к трагическим последствиям для всех, включая хозяев Кремля. Шоу-формат не позволил мне раскрыть тему полноценно, поэтому в продолжение разговора, начатого с Алексеем Венедиктовым в минувший четверг, представляю краткое резюме первой фазы войны и прогноз по второй фазе. В связи с обилием материалов на эту тему – в тезисной форме.
1. Политический строй современной России является милитаристским по сути. Он заряжен на войну, война является стержнем, скрепляющим его идеологии. Допущение возможности войны, оправдание войны и постоянная готовность к войне являются главным инструментом социальной мобилизации русского общества.
Рано или поздно, не в одном, так в другом месте режим закончит промежуточную стадию своей политической эволюции большой, вполне себе традиционной (с кровью и пушечным мясом) войной. Обсуждению подлежит лишь – где и когда? Судя по внешней симптоматике течения болезни – скоро. Но если пронесет здесь и сейчас, то все равно случится позже в другом месте.
2. Сама постановка вопроса о том, когда же начнется война, в корне неверна. Война уже идет, причем не первый год. Речь может идти только о переходе от одной фазы к другой, в том числе – от фазы «бесконтактной войны» к фазе «контактной войны». Почему это важно? Потому что переход от состояния мира к войне более сложен и требует больших усилий, чем переход от одной фазы уже идущей войны к другой (мир – инертен, война – динамична).
А это значит, что риски для России и всех, кто рядом, перейти преднамеренно или непреднамеренно от стадии «холодного копчения» к готовке на «открытом огне» являются несопоставимо более высокими, чем это представляют некоторые восторженные барышни, непоколебимо верящие в здравый смысл кремлевских мудрецов.
3. Почему-то значительная часть обывателей упорно не принимает в расчет то, что Россия находится в состоянии глобальной войны против США и их союзников с февраля 2014 года, то есть практически восемь лет. Эта война ведется на нескольких театрах военных действий, в том числе на Балканах, в Африке, на Ближнем Востоке. Но, безусловно, главными являются Украинский и отчасти Белорусский фронты.
Россия — инициатор этой войны, и с точки зрения международного права является государством-агрессором, хотя поведение США и их союзников также бывало небезупречным, а иногда – откровенно провоцирующим. Россия ведет войну современными методами, но эти методы не были ею изобретены, она позаимствовала их у Запада.
4. Комплекс военно-политических мероприятий, целью которых является нанесение противнику непоправимого ущерба, вплоть до его полного уничтожения, без активного (массированного) применения военной силы, известный на Западе как «доктрина Герасимова» (по имени руководителя российского Генштаба), мягко говоря, не является оригинальной разработкой русских штабистов. Грубо говоря, это плагиат рейгановской доктрины «звездных войн», перепертый на язык родных равнин. Здесь все как в старом одесском анекдоте про танкер «Михаил Лермонтов», который на поверку оказался перекрашенным «Лазарем Кагановичем».
5. Деятельностью российского Генштаба давно пора заняться «Диссернету». Применяемые им с 2014 года военные технологии являются калькой со сценария, реализованного США в отношении СССР в конце 70-х — начале 80-х годов прошлого века. Смысл стратегии, которая была предложена Рейгану его советниками, в том числе «группой Б», возглавляемой легендарным Ричардом Пайпсом, состояла в том, чтобы держать противника в максимальном напряжении до тех пор, пока не наступит внутренний коллапс его жизненно важной экономической и политической инфраструктуры.
Инструментами для создания необходимого уровня напряжения являлись создание видимости прямой военной угрозы (программа «звездных войн»), экономическое давление (соглашение с саудитами по нефти), психологическое давление (информационная медиа-война) и поддержка диссидентов внутри страны.
6. Собственно, все перечисленное — это и есть то «цветное меню», которое приводило Кремль в содрогание в период между первым и вторым украинскими Майданами. А потом кремлевские повара сами научились готовить эти блюда. Сегодня Кремль выбрал Украину как наиболее удобную (то есть наиболее уязвимую) точку для массажа западных нервов, разминая которую, он может причинить противнику немалую боль.
Сама по себе Украина Москву мало интересует в военно-политическом отношении, это лишь центральный ТВД с борьбе с США. Хотя в системе мессианско-идеологических приоритетов Кремля Украине отводится особо почетное место.
7. Цель Кремля на данном этапе состоит в том, чтобы сделать с Украиной то же, что, по его представлению, США сделали с СССР сорок лет тому назад. Кремль изначально не хотел и сейчас, думаю, не хочет ввязываться в затяжной вооруженный конфликт с Украиной. На это в Кремле и, тем более, в Генштабе мозгов хватает. Задача состоит в том, чтобы создать такую критическую массу напряжения вокруг Украины, чтобы ее внутренние системы не выдержали и украинская государственность схлопнулась так же, как это случилось в СССР. А уже потом – дискотека: блицкриг, марионеточное правительство и капитуляция потрясенного Запада.
8. Напряжение создавали строго по старым американским лекалам. Во-первых, военное давление, бесконечное «танго на танках» вдоль украинских границ, которое невозможно отличить от реальной подготовки ко вторжению. Во-вторых, экономическое давление – пируэт на газовых ценах. В-третьих, поддержка всех и всяческих внутриукраинских заговорщиков. В-четвертых, массированная психологическая обработка, в том числе в духе — «русские идут».
У меня, кстати, есть серьезные подозрения, что ставший на время популярным в определенных кругах телеграмм-канал «Генерал СВР», который обещает то смерть Путина от страшных болезней, то падение Киева от страшных ударов, действительно-таки является генералом СВР или, по крайней мере, майором. Все это вместе должно было привести по замыслу планировщиков к полной аннигиляции Украины, ее территориальной и политической дезинтеграции со сменой руководства в Киеве без массированного применения военной силы.
9. Как и многие другие планы Кремля, этот план оказался гладок только на бумаге. Для начала он был правильно понят и оценен в Лондоне и Вашингтоне – руки, как говорится, помнят. Лондон вполне прозрачно намекнул, что рассматривает именно смену правительства в Украине как главную реальную цель русской игры. Вашингтон после недолгих сомнений решил взяться за старое и предложил контригру: как перенапрячь напрягающего, разумно полагая, что система, не выдержавшая напряжения один раз, может не выдержать его и второй раз, если поставить ее в аналогичные условия. Полагаю, что сторонников формулы «можем повторить» в Вашингтоне не меньше, чем в Москве, просто что такое счастье, каждый из них понимает по-своему.
10. Вместо того, чтоб уговаривать русских не воевать с Украиной, американцы стали буквально провоцировать Кремль на вторжение, надеясь, видимо, получить второй Афганистан в качестве бонуса. Они предложили России поспорить с Украиной на тему, где коллапс наступит раньше? Тактический просчет Кремля состоял в том, что он был уверен, что Запад сделает все, чтобы избежать нападения на Украину. Запад отнесся к такому сценарию с холодной отстранённостью – не наша война, ваш выбор. Вашингтон с союзниками предложили Украине всяческую помощь, Москве пришлось срочно опереться на шаткое плечо Пекина. Время пошло.
11. На первый взгляд позиции России кажутся весьма стабильными, а шансы выиграть это странного пари — предпочтительными. Однако при детальном рассмотрении ситуации возникают вопросы. Кремль подводят не столько расчеты, сколько эмоции. Находясь под воздействием идеологического гипноза, он допускает две взаимосвязанные ошибки – неверно оценивает причины развала СССР и неадекватно оценивает потенциальную устойчивость украинской государственности. В первом случае имеет место переоценка внешних факторов, во втором – недооценка внутренних.
12. Судя по многочисленным публичным заявлениям, и лично Путин, и руководимая им администрация убеждены в том, что развал СССР стал следствием исключительно спецоперации резведсообществ Запада и серии трагических ошибок мягкотелого Горбачева. Не отрицая значения ни того, ни другого, все же отмечу, что СССР рухнул в первую очередь под тяжестью собственных неразрешимых противоречий экономического, политического и идеологического характера, и пока эти противоречия не созрели, никакое давление на систему не приводило к коллапсу. Трест лопнул от внутреннего напряжения, а давление и ошибки, возможно, лишь ускорили естественный процесс.
13. Напротив, следуя концепции «братских народов», Путин склонен рассматривать Украину как противоестественное, безусловно искусственное государственное образование, тяготеющее к самопроизвольному распаду – этакому политическому изотопу, который вечно норовит разложиться на Россию и Польшу. Поэтому господствующем является представление о том, что при минимальном давлении Украинский режим падет под действием внутренних центробежных сил. В действительности система может оказаться гораздо более устойчивой, чем предполагают в Кремле, поскольку она подпитывается энергией национально-освободительного движения формирующейся нации. А в этом случае чем сильнее давление, тем выше сила сопротивления.
14. Так или иначе, но первая фаза войны закончилась фиаско. Доктрина Герасимова в полном объеме не сработала. Развитие украинской революции удалось заблокировать, но организовать украинскую контрреволюцию не удалось. Соответственно, просели и все другие элементы плана, включая ультиматум Западу. Зато американский план сработал.
Дедушка Сэм застыл в приглашающей позе – добро пожаловать в украинскую мышеловку. В этот момент как раз и выяснилось, что у доктрины Герасимова нет стратегии выхода. Либо вперед, либо никак, а впереди мышеловка. Лайнер Путина застыл в точке принятия решения: или экстренное торможение, или взлетаем в рай.
15. События последних дней дают основания полагать, что Кремль предпринял последнюю отчаянную, на грани безумия героев Достоевского попытку поднять ставку. Он решил снять в заснеженных степях Донбасса ремейк «Они сражались за Родину» с многомиллионной массовкой, изображающей эвакуацию зимой 41-го под напором немецких полчищ. Мне трудно оценить это с профессиональной кинематографической точки зрения, но с политической точки зрения после такой ставки надо либо выигрывать, либо жечь казино. Речь Байдена оставляет мало шансов на то, что позиция Запада изменится в ближайшие дни. Принимая это во внимание, я бы начал выносить мебель из Казино. Серия первая — «Игрок» — закончилась, начинается вторая — «Преступление и наказание».
Кулеба исключает особый статус для Донбасса на условиях России
