У Путина — кадровые проблемы: что происходит в российской армии — Atlantic Council
Опрос, проведенный в конце мая единственным оставшимся в России независимым социологическим центром Левада, показал, что 77% россиян в настоящее время поддерживают войну. И это чуть больше по сравнению с соответствующим показателем за апрель, когда 74% респондентов высказались в поддержку продолжающегося вторжения.
Было много предположений о масштабах поддержки Россией войны в Украине, при этом критики ставили под сомнение достоверность многочисленных опросов, проведенных связанными с правительством организациями, показавшими высокий уровень поддержки боевых действий. Хотя любая попытка точно оценить общественное мнение в условиях диктатуры, как известно, очень трудна, последние данные Левада-центра, вероятно, являются наиболее достоверным индикатором общественного отношения к войне.
В то время как более молодые россияне с меньшей вероятностью поддержали вторжение, опрос выявил комфортное большинство в поддержку войны среди каждой возрастной группы. Своё полное одобрение высказали 60% респондентов в возрасте от 18 до 24 лет, а в возрастной группе старше 55 лет эта цифра возросла до 83%. На скорую победу также рассчитывать не приходится: почти половина респондентов (44%) прогнозируют, что война продлится еще минимум полгода.
Эти цифры — плохая новость для тех, кто надеется увидеть негативную реакцию внутри России из-за того, что война в Украине затягивается, а издержки становятся все более очевидными для простых россиян. Напротив, небольшой рост поддержки с апреля свидетельствует о том, что большинство россиян восприняли сегодняшние условия военного времени как новую норму и в значительной степени поддерживают официальную версию Кремля.
С момента начала боевых действий путинский режим усердно работал над тем, чтобы контролировать внутреннее восприятие конфликта, который он эвфемистически называет «специальной военной операцией». В первые дни войны был принят новый драконовский закон, предусматривающий жесткие наказания за любое освещение в СМИ, отклоняющееся от официального нарратива Кремля, а любые попытки проведения антивоенных протестов безжалостно пресекались.
Пока меры предосторожности Кремля оказались весьма эффективными. За первые три месяца боевых действий в Украине нигде в России не проходило крупных антивоенных митингов. Вместо этого те, кто выступал против вторжения, в основном предпочитали хранить молчание или покинули страну.
Несмотря на многочисленные закулисные сообщения об обеспокоенности, режим также по-прежнему твердо поддерживает войну, и ни один из видных деятелей не пытается защитить свою репутацию, уйдя в отставку или выступив против вторжения. Это отсутствие отставок на высоком уровне было непреднамеренно подчеркнуто в начале мая, когда российский дипломат среднего ранга Борис Бондарев попал в заголовки мировых газет, объявив о своем решении уйти в отставку из-за войны.
Единственная среда, в которой сопротивление войне становится все более очевидным, — это сама российская армия. С момента начала боевых действий в конце февраля значительное количество российских военнослужащих отказались воевать в Украине или бросили свои части и дезертировали.
Хотя точное количество россиян, отказавшихся выполнять приказы, остается в строжайшем секрете, один широко известный инцидент привел к увольнению 115 военнослужащих Национальной гвардии России после того, как они отказались воевать в Украине. Между тем адвокат, представляющий россиян, не желающих участвовать во вторжении, заявил, что с ним связались более тысячи солдат.
Падение морального духа в путинских вооруженных силах теперь может представлять наибольшую угрозу военным усилиям России. В то время как подконтрольные Кремлю российские СМИ могут бесконечно скрывать истинный характер войны, те, кто находится на передовой, знают реальность потерь России и прекрасно осведомлены о зверствах, совершаемых против мирного населения Украины. Поскольку все больше и больше солдат стремятся сбежать из украинской мясорубки, Путин сталкивается с проблемами поиска достаточного количества войск, чтобы поддержать вторжение, не предпринимая при этом политически рискованный шаг, объявив всеобщую мобилизацию.
Есть признаки того, что Кремль уже начинает сталкиваться с кадровыми проблемами. Недавнее законодательство отменило возрастные ограничения для российских солдат, явно стремясь пополнить опустевшие ряды за счет найма на службу мужчин старше сорока лет. Режим также полагался на солдат из числа этнических меньшинств из многих беднейших регионов России, а также на призывников из оккупированной Россией восточной Украины. Если растущие потери и дезертирство заставят Кремль завербовать тысячи молодых россиян из Москвы и Санкт-Петербурга, нынешний провоенный консенсус может не устоять.
Питер Дикинсон — yаучный сотрудник Atlantic Council, издатель журналов Business Ukraine и Lviv Today.
Atlantic Council (США), перевод НВ.
